• 16.05.2024 15:16

• Компромат

Среди опубликованных на канале статей небольшую, но ценную, группу составляют материалы, подвергающие ироничной критике представления Маркса, Арнольда Тойнби и Гумилёва. Точнее же, их представления об «объективных исторических закономерностях». При этом, всюду подчёркивается, что поиском объективных закономерностей в истории занимались люди действительно великие. Понимать же это следует так: задача, которую пытались решить перечисленные титаны, – в каком-то смысле и Морозов тоже, – не решена (при всё уважении, которым философы заслуженно пользуется, никто из специалистов не признал их теории разумными) – просто потому что неразрешима. Даже для гениев.

Никаких объективных закономерностей просто нет.

Исторический процесс не закономерен.

Вполне уместно назвать «случайным» процесс состоящий из последовательности событий, каждое из которых предопределено массой не поддающихся корректному учёту факторов. Не поддающихся, так как они часто даже не могут быть установлены достоверно.

Причина бессмысленности поисков чёрной кошки в тёмной комнате может не казаться очевидной только и именно философу, то есть, специалисту в области гуманитарных наук. С точки же зрения «естественника» проблема, напротив, очевидна. Постижение закономерности, – как это везде и всегда делается, – подразумевает необходимость её формализации. Только при выполнении этого условия, закономерность может трактоваться, как «теория». Если закономерность формализована, знание её предоставляет возможность делать предсказания. Которые, в свою очередь, могут либо подтвердиться (что послужит доказательством истинности теории), либо нет.

О чём речь? Ну… приводить иллюстрирующие суть проблемы примеры можно начать с марксисткой «теории последовательной смены формаций». «Рост производительных сил» – это просто три слова. О теории можно было бы говорить, если бы указывался конкретный уровень развития производительных сил, при достижении которого формация сменялась бы следующей, более прогрессивной. Как рассчитать валовой продукт на душу населения в Древнем Египте и, допустим, в средневековой Англии? Как ввести поправку на паритет покупательной способности? И надо ли её вводить? Всё это – хорошие, правильные вопросы. Но никто и не обещал, что будет легко. В основе теории должны лежать не слова, а цифры. Ибо слова «уровень производительных сил вырос» отражают лишь субъективную, качественную оценку ситуации. За цифрами же всегда стоит что-то объективное. Просто неправильно подсчитанное на основании фрагментарно взятой фальсифицированной статистики и, скорее всего, не имеющее отношение к делу.

Начав с марксизма, им же придётся и закончить. Ибо прочие теории слабее заведомо. В основе концепции Маркса, всё-таки, лежала экономика, – производство. То есть, нечто измеримое хотя бы потенциально. Но как и чем измерить духовность и пассионарность? Тойнби даже вопрос таким образом не ставил. Гумилёв, – хотя бы сознавал проблему: дух, движущий народ от одной пирровой победы к другой, но уже вымышленной, должен, в свою очередь, иметь некий источник… Гумилёв даже искал пути решения проблемы. Однако, даты и координаты – заведомо не те цифры, которые могут лечь в основу закономерности. Без возможности как-то пассионарность измерять, пусть и косвенно, говорить не о чем. Но даже то, что, вроде бы, зависит от пассионарности прямо, – некое абстрактное «величие этноса», – численной оценке не поддаётся.

Можно привести ещё один понятный пример. Если бы существовала формула, подставив в которой число солдат в армиях, количество колесниц или танков, как-то и в чём-то измеренные моральный дух, средний опыт бойцов и глубину стратегического мышления каждого из причастных полководцев в данное время суток, можно было бы узнать, кто в сражении победит… Однако, такой формулы нет. Следовательно, победа той или иной стороны в сражении – случайность.

Случайность, конечно, «непознанная закономерность», но сути это не меняет. Исход исторического сражения зависел от массы обстоятельств, которые когда-то не смогли учесть даже непосредственные участники мероприятия, – не даром же у них всё сразу не по плану пошло... Историкам же эти обстоятельства, скорее всего, просто неизвестны.

И вышеизложенного, кстати, следует неожиданный вывод. Раз случаен исход сражений, то это касается и исхода войн. В том, что Риму удалось победить Карфаген, бесполезно и даже вредно искать некую поучительную логику. Любые выводы, основанные на победе Рима, будут ложны заведомо, потому что Рим мог и проиграть войну.

Поскольку же в исторических событиях нет логики, они ничему и не учат. Как минимум, до сих пор всегда было так.

Бесполезны и исторические параллели, – по той же причине, – ввиду отсутствия формализации. Сходство исторических ситуаций может оцениваться только субъективно. Допустим, даже, по десяти параметрам ситуации сходны, но о чём это говорит, если ни само количество параметров для сравнения, ни их относительная значимость, не поддаются учёту?

Наконец, рассмотрение истории, как «опыта», также связано с логической ошибкой. Личный опыт позволяет человеку делать предсказания даже без упоминавшейся выше формализации, – без уравнений, – основываясь на интуитивной оценке степени сходства уже пережитых ситуаций с текущей. Это работает, поскольку речь о личном опыте. Обращение же к опыту чужому, – в том числе к опыту предков, – предполагают оценку не наблюдавшихся лично ситуаций через призму опыта личного. Скорее всего, это будет ошибочная, субъективная оценка. Понимание данного затруднения, кстати, и породило мысль о поиске именно объективных исторических закономерностей.

Бонусные статьи на Boosty и поддержка канала

...Из того, что история – не учит, не вытекает, однако, что не нужно учить её саму. Знания о прошлом, конечно, не позволяют понимать настоящее и предсказывать будущее – непосредственно. Как, например, позволяют формулы баллистики предсказать поведение снаряда. Изучая историю нельзя постичь закономерности, направляющие весь исторический процесс… Но такая постановка задачи и звучит излишне претенциозно. Кроме общих закономерностей, затрагивающих судьбы стран, или уж человечества сразу, есть и частные. Для их постижения история предоставляет достаточно материала.